докатились, или средневековое ау пра бьякую

[plohoyaodvokat]

название: Хромая судьба
автор: plohoyaodvokat
бета: Лэй Чин
размер: 1,5 килослов
рейтинг: куча трупов завалялась, но кого это пугает. пж
пейринг\персонажи: Ренджи/Рукия, Бьякуя, чуть Кайена
жанр: ау - условное средневековье, тоскливый экшн с хэ.
ворнинги: много. шпаги, князья, "зверь из далеких гирканских лесов", ситуация для пяти лет и целой книги втиснута в один разговор, гигалитры пафоса.
примечания: не умею придумывать названия, помогите с этим!) и анонимка открыта, велкам!
писалось для  Хильнарик под впечатлением от книги "Капитаны песка", прости, что так поздно, технические проблемы=(

вы сами это нажали!

В замке, считавшемся неприступным, не было больше ни часовых на стенах, ни стражи в караулке над воротами; сами ворота были распахнуты настежь, тяжелая решетка поднята, а кровь тех двоих, что отвечали за нее, неспешно поила землю.
Захватчиков было мало - и все же слишком много. Конный отряд из двадцати человек, который охрана так опрометчиво приняла за капитана Кайена, потом несколько новых слуг, и хозяину замка было уже бессмысленно пытаться покинуть маленькую комнату на самом верху башни, куда загнала его тревога за сестру.

Раздался далекий вопль боли, висящая на одной петле дверь конюшни с громким скрипом распахнулась, и оттуда вылетел черный жеребец; покрутился, кося на трупы налитыми кровью глазами, заметил-таки распахнутые ворота и карьером помчался к лесу.
Князь оторвал взгляд от окна.
Названная сестра стояла рядом, бледная, как полотно, с кинжалом в тонкой руке. Первый раз она взяла его, не спросясь.

Она боялась, и он не знал, как ей помочь.
- Сегодня утром я ждал отряд с северной границы. Нужно тянуть время.
В дверь снова ударили тяжелым, и засов загремел о пазы.
Зачем оскорблять ее ложной надеждой?
- При любом исходе ты погибнешь с честью.
- Ты лучший из братьев, господин мой Бьякуя. Не хочу умереть, не сказав этого.
Она улыбнулась, глядя ему в глаза. Перепуганная храбрая девочка.
- У моего дома достойная наследница.

Тут дверь спальни слетела наконец с петель, и в проеме с воплем ликования показались нападавшие.
Передние были, как видно, совсем не рады приближаться к Белому Дьяволу и его шпаге; но нетерпение оставшихся на тесной лестнице не оставило им выбора, и вскоре пятеро вооруженных мужчин в забрызганных кровью обносках жались к стене спальни Рукии Кучики, трусливо оглядываясь назад, где кто-то расторопный уже вовсю звал командира.

Этих он положил бы за секунды - пальцы крепче обняли рукоять чуявшей кровь шпаги.
Душа клинка, если она была, умоляла своего владельца выпустить ярость на волю; но он спокойно опустил руку и пододвинул сестре один из стульев, заставил ее сесть, надавив на плечо, потом взял другой и сел сам - посреди комнаты, как на трон. Шпага разочарованно улеглась на колени.

Захватчики молча мялись на месте, не решаясь ни напасть, ни оскорбить словом.
Минута за минутой капали в чашу его с сестрой удачи.
Князь прикрыл глаза.

Он уже почти успокоился, когда шум за дверью усилился, и внутрь протиснулся человек, при виде которого Рукия за спиной подавилась вдохом.
Высокий, прекрасно сложенный, с докрасна выгоревшими волосами - с первого взгляда в нем был виден противник более достойный, чем те пятеро вместе.
Первым красноволосый увидел Бьякую и усмехнулся, так, что князю захотелось втоптать его в землю вместе с этой ухмылкой.
А потом глаза его нашли Рукию, и торжество ненависти во взгляде мгновенно сменилось другой, совершенно неожиданной эмоцией.

Голос и вопль прозвучали почти одновременно.
- Ну, здравствуй, вот я и вернулся.
- Ренджи???

Она не плакала, упав с лошади, не плакала с затупленным концом шпаги в двадцатый раз у горла, за все пять лет князь ни разу не услышал от нее ничего похожего на этот полубезумный вопль, и нервы его не выдержали. Свистнула сталь, ножны полетели в угол, красноволосый охотно повторил движение... но тут в левый локоть не успевшего встать Бьякуи вцепились тонкие пальцы.

- Брат, нет, пожалуйста, не трогай его, умоляю!
В упавшей перед ним на колени князь мало увидел от своей сестры, ненавидимой, а потом любимой; сейчас перед ним была просто перепуганная женщина.
- Объясни, почему.

Вместо нее заговорил красноволосый, тихо, умоляюще:
- Рукия, я сегодня никого не убил. Я чист! Сейчас я покончу с ним в честном бою и ты будешь свободна, мы будем свободны, как раньше!

Она оторвалась от колен брата, повернулась к нему и заговорила тихо, и этого тона, похожего на шипение рассерженной кошки, князь тоже от нее никогда раньше не слышал.
- Отступись, ты не представляешь, какую сделал глупость, нельзя быть лучше самого дьявола, он учил меня драться, он слишком хорош даже для вас десятерых...

Бьякуе очень быстро надоело смотреть, как эти двое делят его жизнь.
- Встань и не позорься, сестра. Откуда ты знаешь этого человека?

Рукия выпустила плотный шелк его куртки, деревянно поднялась на ноги, отступила на два шага от обоих, оперлась спиной о резной столбик балдахина и заговорила.

- Пять лет назад мы вместе грабили богачей: я втиралась в доверие, а после открывала ворота. В день, когда ты нашел меня, брат, мне казалось - это улыбка удачи, ведь дом Кучики наверняка полон золота. Я соглашалась на все, что ты предлагал, потому что таков был план. Я и представить себе не могла, что церемония состоится так скоро. Когда мы смешали кровь, я была в ужасе. Потом ты увез меня сюда, и я не видела своих две недели. За это время ты успел поклясться, что мои худшие опасения не сбудутся, а еще я поговорила со слугами... и мне стало жаль тебя. А еще у меня никогда не было дома. Когда Ренджи нашел меня, я сказала ему, что я теперь Кучики и не могу противиться судьбе. Он не уходил, и охрана выкинула его за ворота. Он кричал, что соберет армию, если понадобится, но вернется за мной. Все эти пять лет я надеялась, что он найдет свою дорогу. Теперь я не могу просить ни о пощаде для него, ни для прощении для себя. Просто помоги мне умереть с честью, а он сам себе поможет.

Чужак вынес этот монолог, не перебивая, только потому, видно, что действительно дорожил ей; но его терпение было далеко не безгранично.
- Рукия, прекрати оправдываться перед ним! Он засадил тебя в клетку...
Его возмущенные вопли слышались, как сквозь вату.
Она говорила все тише, и слезы стекали по ее щекам.
И Бьякуя понял, что его вина перед ней гораздо глубже, чем ему казалось.
И ему захотелось убивать за cвое бессилие.

- Я знал практически все о твоей жизни до. Я не говорил тебе - считал, что это достаточно очевидно.

А у нее, похоже, еще остались силы для нового потрясения.
- Я так думала, но... Ты слишком мне доверял. Никто не может так доверять воровке!
- Ты родилась заново, смешав со мною кровь.

Рукия смотрела на него, словно впервые видела, и это был восхищенный взгляд.

- Тогда, если ты мне веришь, брат, не убивай этого человека. Если вы оба мне верите - не деритесь! Ренджи, уходи, наши пути разошлись давно, я не смогу вернуть тебе радость!

Это оказалось слишком для красноволосого.
Все хорошее ушло из его глаз, и горячность сменилась холодной яростью.
Он больше не смотрел на Рукию.

- Это не ты меня убьешь - начал он тихо и зловеще, делая медленный шаг к неподвижному князю, - это я убью тебя, а потом исправлю все, что бы ты с ней ни сделал. А для начала снимай-ка вон ту вещицу, или я сниму ее сам вместе с пальцем!

У него хотели отнять кольцо-печатку. Это было символично.
Что ж...
Бьякуя медленно снял требуемое, взвесил в руке.
- Ну, быстрее! Сюда давай, бла-го-родный!

Он пружинисто поднялся, отметив, как напряглись статисты, увидев, что сталь вновь в его руках, застыл на мгновение со шпагой в одной руке и кольцом - в другой, поднял его перед собой, словно прощаясь, и вдруг, неожиданно повернувшись, запустил тяжелой печаткой в цветное стекло маленького круглого окошка.
- Иди, поищи, вор.
Как и ожидалось, этого хватило.
Красноволосый бросился на него как бешеный вепрь.

Он дрался достойно, и он был много моложе; но ярость слепила ему глаза - ярость, последнее дело в бою. Сестра плакала, съежившись на корточках за кроватью и спрятав лицо в ладонях; теперь князь знал, что ее не тронут, и это развязывало руки.
Десять лет назад его впервые назвали Белым Дьяволом, и прозвище еще не потеряло цены. Очень скоро двое упали бездыханными, заливая кровью ковер, остальные трусливо сбежали за дверь, и остался только этот.
Они кружили по комнате с оглушительным звоном, опрокидывая стулья - мастерство силы против силы мастерства, и только одно не давало упоению битвой стать обоюдным.
"Не убивай."

Царапины, появлявшиеся одна за одной, только раззадоривали красноволосого. А между тем кровь из них все текла, расчерчивая тело на полосы, делая похожим на зверя из далеких гирканских лесов; ее становилось все больше, и вскоре он стал просто страшен.
Когда он понял, что движется слишком медленно, было уже поздно.

Короткий укол в правую ногу ниже колена сзади - и все было кончено.
Красноволосый зарычал, последним отчаянным рывком попытался достать князя - но лишь забрызгал кровью белую куртку, и тяжело повалился на колени.
И рукоять шпаги отправила его в темноту.



...Бьякуя не получил ни единой царапины, обороняя дверь, но нечеловечески устал, и лишь судьба знает, как бы все обернулось, если бы капитан Кайен не поспешил, заметив выбитое окно на башне.
Князь проспал весь остаток дня, ночь и утро до обеда, наскоро поел и спустился в комнату для слуг, двери которой охраняли люди Кайена.
Красноволосый лежал на постели, перемотанный бинтами так, что видно было только лицо; над левой бровью набух длинный порез.
Сестра сидела рядом с тазом на коленях и полоскала в красноватой воде тряпицу.

Оба встрепенулись, увидев вошедшего; лежащий сверкнул глазами и попытался приподняться, но ладошка Рукии не оставила ему выбора. Похоже, руки к постели ему уже примотали.
- Твои люди убили начальника моей охраны, да и саму охрану тоже - заговорил Бьякуя, оставаясь в дверях и игнорируя умоляющий взгляд сестры. - По-моему, ты передо мной в долгу. Поэтому я хочу, чтобы ты занял его место.
- Я не...
- Когда выздоровеешь, естественно. Учить кого-либо секретам Белого Дьявола в таком состоянии - пустая трата времени. Рукия, пойдем со мной, я многое должен тебе рассказать.